Марианна Сорвина

Марианна Сорвина проживает в городе Москва, Россия. Родной город - Москва. Рождена в год Тигра по китайскому гороскопу, знак зодиака Скорпион. В настоящий момент Марианне 63 года. Из открытых источников получены следующие сведения: информация о высшем и среднем образовании.

Покойный премьер-министр Альчиде Де Гаспери выплескивается на меня своими мыслями с необыкновенной щедростью. Он очень хочет говорить и разговаривает преимущественно длинными философскими монологами – о жизни, о своих взглядах, об ответственности за поступки. Но основное чувство, которое сквозит в его текстах – вопрос, неуверенность в своей правоте. Он и уверен и не уверен. Он как будто разговаривает еще и сам с собой, то есть преследует две цели – заставить меня все это написать и еще получить ответ на какой-то мучающий его вопрос. От меня? От себя? Я не знаю. Мне писать о нем тяжело – он мне в герои не подходит, не протагонистичен. Но за откровенность я ему благодарна. Когда открыла дневники Клауса Гаттерера, была потрясена: к нему Де Гаспери тоже приходил. Причем, за тем же самым – требовать написания книги, разговаривать, объяснять и спрашивать. Гаттерер от него устал: «Тема, конечно, интересная. Но предмет уж больно сложный и не импонирующий». Я вот думаю: Гаттереру, который сам был из тирольских «Dableiben», и своей половинчатости хватало, куда ему еще и с внутренними проблемами Де Гаспери разбираться. Де Гаспери, итальянец и представитель меньшинства в Австро-Венгрии, ощущал себя немцем и изучал в Вене немецкую филологию. Гаттерер, немец и представитель меньшинства в Италии, изучал в Падуе итальянскую историю. Оба – уроженцы Южного Тироля. Но Де Гаспери пришел к нему не поэтому, а потому что он написал книгу про Баттисти. Он тоже хотел такую книгу – о себе. У Гаттерера не вышло: он к тому моменту от всего очень устал и был не здоров. Последняя фраза, которую он написал в середине июня 1984 года в своем дневнике: «У меня не осталось никаких чувств». Через две недели он умер. Я в детстве не понимала фразу из «Дхаммапады»: «Счастлив тот брахман, у которого нет желаний». Мне казалось, что отсутствие желаний – это смерть. Даже для брахмана. С таким человеком, как Гаттерер, я могла бы прожить всю жизнь. Чувственный и провокационный, лиричный и ироничный. Он просто очень устал. Но у меня хватило бы чувств на двоих. Я не позволила бы ему умереть. Когда читаю его дневники, понимаю, насколько он мне близок. Как будто слышу собственный голос, вижу собственный стиль. Даже могу с ним в чем-то не соглашаться (например, когда он пишет об аресте генерала Пиночета). Но Клаус Гаттерер – мой голос и мое желание, мои стихи… Я не знаю, что делать с любовью моею. Может, просто в холстину ее завернуть, И от всех ее прятать под снежной завесой. Может, мне и удастся себя обмануть?! И укрыться под сенью молочного леса… Но судьбу не обманешь – не та высота, И полета стрелок никогда не встревожит. Написать я все это успею, быть может. Но не тот нынче мир. И свобода не та… Я не знаю, что делать с любовью моею. Разве только волна набежит невзначай. Мою лодку сильней, ураган, раскачай! А все прочее Время бесстрастно развеет…

Мне интересен человек, только если это действительно человек, творческий и борющийся человек. духовный лидер Южного Тироля каноник Михаэль Гампер говорил, что те, кто борется за естественные права и свободу, обретут Бога в свои соратники